12 июля началось очередное, самое масштабное с апреля 2016 г., обострение армяно-азербайджанского конфликта. На этот раз боестолкновения произошли не на карабахском направлении, а в сотнях километрах от него, на границе Товузского района Азербайджана и Тавушской области Армении. Стороны обвинили друг друга в провокациях и обстрелах мирного населения. Ситуация привлекла внимание третьих сторон, включая Турцию, Россию, Иран и страны Запада, а градус напряженности до сих пор остается высоким.

Между тем, представители политической элиты и экспертного сообщества обеих стран ведут дискуссии относительно того, кто стал инициатором обострения. Приведем некоторые аргументы, полезные для понимания ситуации:

- После окончания Карабахской войны в 1994 г. армяне оставили за собой значительную часть территорий, которые прежде были подконтрольны Азербайджану. Их устраивает статус-кво, поэтому обострение конфликта для них нецелесообазно. Однако статус-кво не может устраивать Азербайджан, который помимо НКАО потерял несколько приграничных районов в результате войны. Соответственно, война потенциально может изменить расклад сил, и имеет больший смысл для Азербайджана.

- Военный и экономический потенциал, а также численность населения и армии Азербайджана значительно выше, чем у Армении. Исходя из этого, для Еревана было бы нелогичным инициировать боевые действия, так как превосходство противника вряд ли позволит добиться больших успехов.

- В Армении на данный момент существуют достаточно серьезные внутренние проблемы, вызванные, во-первых, коронавирусом и его последствиями; во-вторых, противостоянием со сложно устроенной оппозицией. В Азербайджане в этом плане обстановка менее критична, поэтому ситуация выглядит двояко: с одной стороны, не лишен смысла аргумент о том, что армянское руководство могло спровоцировать конфликт, чтобы отвлечь народ от внутренних проблем и на время ослабить эффект от деятельности оппозиции, но с другой, масштабные боевые действия требуют много ресурсов и станут крайне обременительными для Армении, а если предположить, что провокации спланированы армянской стороной и не предполагали продолжительной эскалации, то возникает логичный вопрос: почему столкновения произошли не на спорных территориях Карабаха, а на государственной границе с Азербайджаном? Ведь в этом случае вероятность перерастания стычек в полноценную войну значительно возрастает, так как работают все международные механизмы, включая военные союзы. А инициирование крупного конфликта точно не решит внутренних проблем Армении и может привести лишь к их усугублению.

- Несмотря на все внутренние проблемы, рейтинги премьер-министра и президента Армении остаются запредельно высокими. Согласно опросу Gallup International Association, результаты которого были опубликованы 3 июля, положительно деятельность Н. Пашиняна оценили 85% респондентов, а доверяют ему почти 90% респондентов. Поэтому аргумент о том, что власти Армении эскалацией конфликта пытались повысить свой рейтинг, теряют смысл.

- Если принять во внимание спорные заявления армянской оппозиции и значительной части политологов о прозападной ориентации премьер-министра Пашиняна и его стремлении к выходу из ОДКБ и ЕАЭС, то всю сложившуюся ситуацию можно представить как ход Еревана по дискредитации ОДКБ в глазах армянского населения и мирового сообщества в целом и создания предпосылок для отдаления от организации. Очевидно, что открытая поддержка Армении Россией ухудшит ее отношений с Азербайджаном и будет способствовать обострению ситуации, что не соответствует интересам Кремля. Исходя из этого, была вполне прогнозируема сдержанная позиция России на фоне агрессивной риторики Турции, что ведет к всплеску антироссийских настроений в армянском обществе и дает, как минимум, повод для упреков в адрес Москвы со стороны Пашиняна. Однако такое стечение обстоятельств выгодно и для Азербайджана, поэтому можно сказать, что азербайджанское руководство не меньше заинтересовано в инициации конфликта для охлаждения российско-армянских отношений. 

- Правление Ильхама Алиева во многом построено на продвижении идей реваншизма, которые крепко укрепились в азербайджанском обществе. Подтверждением этому являются недавние многочисленные митинги азербайджанцев в Баку, Москве и даже Лондоне с крайне агрессивной риторикой: требованием начать войну с Арменией, а также обвинениями в адрес России и Ирана. В Армении, напротив, акции протеста несут более конструктивный характер и лозунги в основном связаны с призывами к миру. Ярким подтверждением этому является акция протеста возле посольства Украины в Ереване после заявление МИД Украины о поддержке территориальной целостности Азербайджана. Кроме того, Азербайджан открыто поддержали некоторые другие страны, включая Пакистан и Турцию, которая даже заявила о готовности вступить в войну на стороне Азербайджана. Баку и Анкара на данный момент активно взаимодействуют по данному вопросу. Армянские власти, напротив, заявили, что сейчас нет необходимости обращаться к ОДКБ.

- Азербайджанцев на протяжении последних 2 лет, особенно нескольких месяцев психологически готовили к конфликту. Об этом говорят заявления о возможности решения Карабахского конфликта силовым путем и неэффективности Минской группы ОБСЕ (6 июля нынешнего года), обещания азербайджанского президента вернуть «исторические земли» Азербайджана, включая Ереван.

Обращает на себя внимание и тот факт, что в самый разгар столкновений появилась информация о пропавшем примерно за неделю до их начала жителе приграничного с Нахичеваном армянского села. Из опубликованного видеоролика ясно, что он находится в Азербайджане и требует предоставить ему убежище или отправить в третью страну. По заявлениям армян, он был захвачен диверсионной группой, по заявлениям Баку – добровольно перешел на их сторону. Если предположить, что азербайджанское руководство планировало нынешние столкновения, то ситуация становится предельно логичной и можно предположить, что она изначально была призвана создать информационный повод.
 
- В свете политической активности Турции (миграционная политика, превращение собора св. Софии в мечеть и др.) и ее напряжённых отношений со странами Запада, можно предположить, что Азербайджан был уверен в полной поддержке Анкары не только из-за традиционной близости стран, но и потому, что Эрдоган в этих условиях не мог позволить другую позицию. Даже во время «четырехдневной войны» в Карабахе в 2016 г. Турция не позволяла себе такую воинственную риторику как сейчас, заявляя о готовности вступить в войну и предоставить весь свой военный арсенал Азербайджану. Логично, что на волне политической активности Турции подобную политику может начинать проводить и Азербайджан.

Также следует разобраться с позицией некоторых политиков и экспертов о том, что если бы Азербайджан готовил такие провокации, то делал бы это в Карабахе, так как оккупированной страна считает именно эту область и в столкновениях на государственной границе с Арменией нет смысла. Однако можно привести ряд контраргументов:

1. Результаты «четырехдневной войны» 2016 г. явно не принесли Азербайджану желаемых дивидендов. Даже если принять во внимание заявления официального Баку о нескольких отвоеванных высотах, учитывая амбиции азербайджанского руководства и военный потенциал страны, можно констатировать, что ожидания не оправдались. Эта война показала, что линия обороны Карабаха достаточно хорошо подготовлена и направление имеет не много перспектив для проведения военной кампании.

2. Удар по Тавушской области, находящейся в сотнях километров от Карабаха, мог бы стать неожиданным и застать врасплох армян, так как активные боевые действия всегда начинались именно в Карабахе. Фактор неожиданности был более выскоким с учетом работающих механизмов ОДКБ. Поэтому собственно государственные границы в Ереване считают менее уязвимыми, что могло дать преимущество Баку.

3. Военные действия на этом направлении могут являться своего рода проверкой для премьер-министра Пашиняна и Правительства Армении, которые не имеют опыта работы в подобных ситуациях. В непризнанной НКР у власти находятся опытные люди, тесно связанные с силовыми структурами, поэтому логичным шагом была бы «проверка» менее опытного руководства Армении.

4. В условиях противоречивой внешней политики Армении при Пашиняне, когда появилась определенная напряженность в отношениях с ближайшими союзниками в лице Белоруссии и России, Азербайджан этим шагом смог бы проверить не только боеспособность армянской армии и готовность к конфликту армянских властей, но и степень лояльности союзников Армении по ОДКБ, а также реакцию стран Запада. 

Таким образом, предпосылок для того, чтобы инициировать вооруженные столкновения у Азербайджана было больше, однако, в подобных конфликтах не стоит забывать о человеческом факторе на низовом уровне. Эскалация могла быть не спланированной, а стать результатом несогласованных действий одной из сторон именно на этом уровне. В любом случае, как враждующим странам, так и всем заинтересованным сторонам, в особенности сопредседателям Минской группы ОБСЕ (Россия, США, Франция), необходимо извлечь из ситуации правильные уроки, чтобы минимизировать риски подобных столкновений в дальнейшем.

Фото: «Эхо Кавказа»

Артур АВАНЕСОВ

«Открытая аналитика»